Последовала пауза, затем все повторилось снова, увы, с тем же успехом.

Вторая пауза была недолгой, и когда диск сорвался в третий раз, снова не послушавшись чьей-то невидимой руки, телефонный аппарат стремительно полетел через всю комнату в другой угол. Шнур, зацепившись за торшер, опрокинул его на пол вместе с кофейными чашками, стоявшими на столе, и флоппи-дисками. С грохотом упала на пол стопка книг с края стола.

У сержанта Джилкса, вновь возникшего темной тенью в дверях, было каменное лицо.

— Я сейчас вернусь, — мрачно изрек он, — и не хочу, чтобы это повторилось. Вам понятно?

Он повернулся и снова исчез.

Дирк бросился к магнитофону и нажал кнопку перемотки. А затем повернулся и, обратившись в пустоту комнаты, сказал:

— Я не знаю, кто вы, но догадываюсь. Если вам нужна моя помощь, не озадачивайте меня так.

Через несколько минут Джилкс вернулся.

— А, вот вы где, — сказал он, оглядывая учиненный беспорядок. — Я сделаю вид, что ничего не заметил, чтобы не задавать вам вопросов, ибо знаю, ваши ответы только взбесят меня.

Дирк что-то проворчал, еле сдерживаясь.

Последовавшие затем минуты тишины нарушил лишь шум перемотки. Сержант бросил подозрительный взгляд в сторону магнитофона.

— Что с кассетой?

— Перемотка.

— Дайте ее сюда.

Перемотка кончилась, магнитофон выключился, и Дирк, сняв кассету, передал ее Джилксу.

— К сожалению, эта запись освобождает вашего клиента от подозрений, — сказал он. — С коммутатора подтвердили, что последний звонок из машины был сделан Уэем в 8:46 вечера. В это время по крайней мере около сотни свидетелей видели вашего клиента слегка задремавшим в трапезной колледжа. Мы вынуждены считаться с этим. Не могли же все они врать.

— Прекрасно, — обрадованно воскликнул Дирк.

— Рад, что все так быстро прояснилось. Разумеется, мы сами не считали, что он это сделал. Да и факты подтверждали. Но вы нас знаете, нам нужны результаты. Все же скажите ему, что мы хотели бы задать ему несколько вопросов.

— Обязательно скажу при первой же встрече.

— Прошу вас сделать нам это небольшое одолжение.

— Хорошо. А теперь я вас не задерживаю, сержант, — промолвил Дирк, сделав жест рукой в сторону двери.

— Нет, черт побери, это я вас не задерживаю и прошу убраться отсюда, пока я сосчитаю до тридцати. Я не знаю, что вы там задумали, Чьелли, но мне будет спокойнее дремать за столом в участке, если я не буду об этом знать. Прошу.

— В таком случае желаю вам удачного дня, сержант. Увы, не могу сказать, что получил удовольствия от общения с вами.

И Дирка как ветром сдуло. Спускаясь по лестнице, он с прискорбием отметил, что на месте великолепной кушетки в стиле честерфилд на ступеньках лестницы печально и одиноко белела кучка опилок.

Вздрогнув, Майкл Вентон-Уикс поднял глаза от книги.

Его мозг был необычайно активен. Его переполняли мысли, образы, воспоминания и намерения, и чем противоречивей они были, тем стремительнее сходились, искали пару и, дополняя друг друга, состыковывались. Все сошлось, как в застежке «молнии»: стоило лишь потянуть — и она легко закрылась.

Ожидание было долгим, целая вечность, и полно неудач, малодушия, поисков на ощупь и одинокого бессилия. Но все позади, стыковка произошла, она все снимет, исправит роковые ошибки.

Кто это сказал? Впрочем, теперь это не важно. Главное — отличная стыковка, и все пришло в соответствие.

Майкл смотрел в окно на ухоженную Челси-стрит, и ему было не страшно, что, возможно, перед ним «слипались в комья слизняки», да и сам мистер А. К. Росс. Не важно, что они украли у него и что им придется вернуть. Росс был в далеком прошлом.

Для Майкла же главное то, что впереди.

Его добрые коровьи глаза снова вернулись к последним строкам поэмы «Кубла Хан». Стыковка состоялась, «молния» застегнута.

Он закрыл книгу и сунул ее в карман.

Путь к возвращению открыт. Он знал, что делать. Остались кое-какие покупки и — в дорогу.

22

— Ты обвиняешься в убийстве? Ричард, что ты говоришь?

Телефонная трубка в руке Ричарда дрожала. Он старался держать ее подальше от уха, потому что кто-то совсем недавно, должно быть, окунул ее в острый китайский соус. Но что поделаешь, это был телефон-автомат, и лишь по чьему-то недосмотру он все еще работал. Ричарду казалось, что даже прохожие обходят его стороной, как человека, злоупотребляющего дезодорантом.

— Гордон… — нерешительно произнес Ричард, — Гордон убит, не так ли?

Сьюзан ответила не сразу.

— Да, Ричард, — наконец промолвила она печально, — но никто не думает, что это сделал ты. Они просто хотят задать тебе вопросы, но…

— Значит, у тебя в доме нет полиции?

— Нет, Ричард, — заверила его Сьюзан. — Почему бы тебе не прийти сюда?

— Следовательно, меня не ищут?

— Да нет же. Почему ты решил, что тебя ищет полиция и считает убийцей?

— Видишь ли, мой друг сказал мне это.

— Кто он?

— Его зовут Дирк Джентли.

— Ты мне никогда о нем не говорил. Кто он? Что он еще тебе сказал?

— Он загипнотизировал меня и… заставил прыгнуть в канал… Да, так вот получилось…

На другом конце провода воцарилась, тишина.

— Ричард, — наконец снова послышался голос Сьюзан. В нем было то спокойствие, которое охватывает людей, понявших, что дела плохи и, вполне возможно, будут еще хуже. — Приезжай ко мне. Я хотела тебе сказать, что ты мне нужен, но теперь поняла, что это я тебе нужна.

— Возможно, мне надо явиться в полицию.

— Ты успеешь это сделать, Ричард, потом. Пожалуйста. Несколько часов ничего не изменят. Я… я просто не знаю, что делать, Ричард. Это так ужасно. Мне так нужно, чтобы ты был здесь. Где ты?

— О'кей, — сдался Ричард. — Я буду у тебя через двадцать минут.

— Мне оставить окно открытым или ты попытаешься войти в дверь? — спросила она и тихонько фыркнула.

23

— Нет, пожалуйста, не надо, — остановил Дирк свою секретаршу мисс Пирс, собиравшуюся открыть письмо с печатью налоговой инспекции. — Есть дела поинтересней.

Он пришел в себя после мрачных раздумий в затемненном кабинете. На лице его снова была оживленная сосредоточенность. Понадобилось обещание его подлинной подписи на подлинном чеке на выплату жалованья, чтобы мисс Пирс простила его незаслуженную грубость и невнимание к ней и вернулась к исполнению своих секретарских обязанностей. Но если она теперь считает, что он будет сидеть за столом и читать письма всяких налогосборщиков, то, увы, она совсем неправильно поняла его великодушный жест.

Мисс Пирс отложила письмо налоговой инспекции в сторону.

— Пойдемте, — пригласил ее Дирк. — Я хочу, чтобы вы кое-что посмотрели. Мне интересна ваша реакция.

Дирк поспешил в свой кабинет и уселся в кресло.

Мисс Пирс терпеливо последовала за ним и села напротив, подчеркнуто не замечая неких экстравагантных новшеств на его столе.

Нахально бросавшаяся в глаза своим блеском вывеска у входа стоила ей немало нервов, но нелепый телефон с большими красными кнопками вызвал лишь брезгливое недоумение. Она явно не собиралась улыбаться до тех пор, пока не разменяет чек в банке без очередного подвоха. В прошлый раз Дирк отобрал у нее выданный им же чек еще до окончания дня, объяснив это тем, что он «может попасть не в те руки», а это означало только одно — в руки банковского служащего.

Дирк через стол протянул ей клочок бумаги.

Взяв его, мисс Пирс внимательно осмотрела его с лицевой стороны, а затем, перевернув, так же осмотрела оборотную сторону и вновь положила его на стол.

— Ну как? — спросил Дирк, сгорая от нетерпения. — Что вы на это скажете? Говорите же.

Мисс Пирс вздохнула.

— Бессмысленные каракули синим фломастером на куске простой писчей бумаги, — ответила она. — Похоже, вы сами сфабриковали это.

— Нет! — сердито крикнул Дирк. — Хота да, — тут же признался он. — Потому что верю, что это решение проблемы.